- Адрес
- Бургас, България
Каирская декларация (декларация трех держав — Англии, Америки и Китая — относительно Японии)
(Декларация подписана в Каире 27 ноября 1943 года)
Президент Рузвельт, генералиссимус Чан Кай-ши и премьер министр Черчилль совместно со своими военными и дипломатическими советниками встретились на конференции в Северной Африке и по окончании работы конференции сделали следующее заявление:
Военные миссии трех держав договорились между собой относительно будущих военных действий против Японии.
Три великие державы проявили решимость обрушить беспощадные удары по жестокому врагу на море, на суше и в воздухе, и этот натиск на Японию уже нарастает.
Три великие союзные державы ведут настоящую войну с целью пресечения агрессии со стороны Японии и наказания агрессора, не стремясь при этом получить для себя какие-либо выгоды и не имея ни малейшего намерения расширить свои территории.
Цель вышеупомянутых союзных держав заключается в том, чтобы лишить Японию всех островов на Тихом океане, которые она захватила или оккупировала с начала первой мировой войны 1914 года, и в том, чтобы все территории, которые Япония отторгла у китайцев, как например Маньчжурия, Формоза и Пескадорские острова, были возвращены Китайской республике.
Япония должна быть также изгнана со всех других территорий, захваченных ею благодаря насилию и алчности. [252]
Три вышеупомянутые великие державы, принимая во внимание рабское положение корейского народа, преисполнены решимости предоставить Корее в должное время свободу и независимость.
Во имя этих целей союзные державы должны в тесном сотрудничестве со всеми государствами организации «Объединенные Нации», находящимися в состоянии войны с Японией, продолжать свои серьезные и длительные действия, которые приведут к безоговорочной капитуляции Японии.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны», Изд. министерства иностранных дел Японии)
Доклад Коноэ императору
(Доклад императору, представленный на аудиенции 14 февраля 1945 года)
ТЕКСТ ДОКЛАДА
Мне кажется, наше поражение в войне, к сожалению, уже является неизбежным.
Исходя из этого, почтительнейше докладываю Вашему Величеству следующее:
Хотя поражение, безусловно, нанесет ущерб нашему национальному государственному строю, однако общественное мнение Англии и Америки еще не дошло до требований изменения нашего государственного строя. (Разумеется, в какой-то части и там наблюдаются крайние взгляды, и к тому же трудно определить, как изменится общественное мнение в будущем.) Следовательно, одно только военное поражение не вызывает особой тревоги за существование нашего национального государственного строя. С точки зрения сохранения национального государственного строя наибольшую тревогу должно вызывать не столько само поражение в войне, сколько коммунистическая революция, которая может возникнуть вслед за поражением. [253]
По зрелом размышлении я пришел к выводу, что внутреннее и внешнее положение нашей страны в настоящий момент быстро изменяется в направлении коммунистической революции. Во вне это выражается в необычайном выдвижении Советского Союза. Наш народ не понимает в полной мере замыслов Советского Союза. После принятия в 1935 году тактики народного фронта, иными словами тактики двухстепенной революции, и в особенности после роспуска Коминтерна в его среде стала сильно проявляться тенденция недооценивать опасность красного наступления. Это следствие слишком поверхностного и упрощенного взгляда на вещи. По тем маневрам, которые Советский Союз в последнее время открыто проводит в отношении европейских стран, ясно видно, что он так и не отказался от своей политики красного наступления на весь мир.
Советский Союз ведет неустанную работу с целью установления в соседних с ним странах Европы советского режима, а в остальных европейских странах — по меньшей мере близкой ему по духу власти. В настоящее время можно видеть, что эта деятельность в значительной мере приносит свои плоды.
Власть Тито в Югославии является наиболее типичным и конкретным выражением этого. В Польше Советский Союз добивается установления новой власти на базе заранее созданного в СССР объединения польских граждан, совершенно игнорируя эмигрантское правительство в Лондоне.
Если судить по условиям перемирия с Румынией, Болгарией и Финляндией, то создается впечатление, что Советский Союз придерживается принципа невмешательства во внутренние дела. Однако, требуя роспуска прогитлеровских организаций, он действует так, что власть несоветского типа фактически не может там существовать.
В Иране Советский Союз вынуждает правительство в полном составе уйти в отставку из-за того, что последнее отказывается удовлетворить его требования в отношении нефтяных концессий. Советский Союз отвергает предложение швейцарского правительства об установлении [254] дипломатических отношений на том основании, что оно поддерживало дружественные связи с державами оси, и тем самым вынуждает министра иностранных дел Швейцарии уйти в отставку.
Во Франции и Бельгии, оккупированных в настоящее время англо-американскими войсками, идет острая борьба между группами повстанцев, использовавшимися в войне против Германии, и правительствами; эти страны переживают сейчас политический кризис; лица, руководящие упомянутыми вооруженными группами, в основном являются коммунистами или сочувствующими им. Что касается Германии, то Советский Союз, несомненно, вынашивает идею установления здесь, как и в Польше, новой политической власти, на основе уже созданного комитета «Свободная Германия». Это обстоятельство является сейчас предметом особого беспокойства Англии и Америки.
Таким образом, хотя Советский Союз внешне и стоит на позиции невмешательства во внутренние дела европейских государств, в действительности же он осуществляет активнейшее вмешательство в их внутренние дела и стремится повести внутреннюю политику этих стран по просоветскому пути.
Совершенно аналогичны замыслы Советского Союза и в отношении Восточной Азии. В настоящее время в Яньани создана Лига освобождения Японии во главе с Окано, приехавшим из Москвы, которая, установив связь с такими организациями, как Союз независимости Кореи, Корейская добровольческая армия и Тайваньский авангард, обращается с призывами к Японии.
Размышления по поводу подобных обстоятельств приводят к выводу, что существует серьезная опасность вмешательства в недалеком будущем Советского Союза во внутренние дела Японии (по таким вопросам, как официальное признание компартии, включение коммунистов в состав правительства, как это было потребовано от правительств де Голля и Бадольо, отмена закона «О поддержании общественного спокойствия», отказ от Антикоминтерновского пакта и т. д.). Если же взять наше внутреннее положение, то также нельзя не видеть, что с каждым [255] днем созревает все больше условий, способствующих возникновению коммунистической революции. Таковыми являются нищета населения, увеличение количества выступлений рабочих, просоветские настроения, развивающиеся вместе с ростом враждебности по отношению к Англии и Америке, движение в военных кругах сторонников обновления и связанное с ним так называемое движение «новой бюрократии», а также плетущиеся за их спиной тайные интриги левых элементов. Из вышеуказанных фактов особое беспокойство вызывает движение сторонников обновления, которое наблюдается в военных кругах.
Существование в военных кругах обновленческих идей, равно как и того факта, что большинство молодых военных верит в совместимость нашего национального государственного строя с коммунизмом, объясняется следующим. Большая часть кадровых военных происходит из средних и низших слоев населения. Большинство из них, в силу своего положения, очень восприимчивы к коммунистическим идеям. В процессе же воспитания в армии их усиленно обучали лишь основным понятиям о нашем национальном государственном строе, и поэтому коммунистические элементы стараются перетянуть их на свою сторону теорией совместимости нашего национального государственного строя с коммунизмом.
Теперь стало ясно, что вызвать маньчжурский и китайский инциденты и, развив их, привести в конце концов страну к войне в Великой Восточной Азии было сознательным планом этих военных кругов. Широко известен факт, когда в период маньчжурского инцидента в этих кругах делались заявления, что целью этих событий является обновление страны. Известно также, что и в период китайского инцидента эти люди открыто заявляли: «Желательно затянуть этот инцидент, если он будет улажен, обновление страны окажется невозможным». Те, кто выступал с подобными заявлениями, являются сейчас центральными фигурами среди приверженцев обновленческих идей.
Хотя целью сторонников обновленческих идей в армии не обязательно является осуществление коммунистической революции, однако связанная с ними часть чиновничества, а также гражданских лиц (среди них можно [256] выделить правое и левое крыло; так называемые «правые» — это коммунисты, которые рядятся в одежды сторонников нашего национального государственного строя) сознательно вынашивает планы доведения дела до коммунистической революции, и не будет большой ошибкой сказать, что неискушенные, не разобравшиеся в обстановке военные пляшут под их дудку.
За прошедшие десять лет я познакомился как с представителями военных и бюрократических кругов, так и с представителями правых и левых. Спокойно проанализировав свою прошлую деятельность, я пришел к определенным выводам. Рассматривая в свете этих выводов развитие событий за последние десять лет, я чувствую, что многое понял и во многом разобрался.
За это время, согласно воле Вашего Императорского Величества, я дважды имел честь формировать кабинет. Будучи озабоченным стремлением воедино сплотить страну, я, чтобы избежать внутренних трений, старался, по возможности, учитывать требования сторонников обновления и не сумел достаточно ясно разглядеть, какие цели скрываются за этими требованиями. В этом моя непростительная ошибка, и я чувствую на себе бремя величайшей ответственности за случившееся.
В последнее время все более усиливаются голоса, бьющие тревогу по поводу положения на фронте и вместе с тем призывающие к почетной гибели всей нации.
Хотя подобные призывы исходят от так называемых «правых», я считаю, что поощряют их к этому коммунистические элементы, которые стремятся таким путем ввергнуть страну в хаос и достичь в конце концов своих революционных целей.
С другой стороны, в противовес решительным призывам уничтожать американцев и англичан постепенно усиливаются просоветские настроения. Часть военных, обсуждает даже вопрос о том, что необходимо ценою любых жертв наладить дружеские отношения с Советским Союзом, и кое-кто помышляет об установлении контакта с Яньанью.
Таким образом, внутри страны и за ее пределами с каждым днем созревает все больше различных условий, [257]способствующих приближению коммунистической революции. И если в дальнейшем положение на фронтах будет складываться неблагоприятно, подобная ситуация будет быстро ухудшаться.
Если существовала хотя бы малейшая надежда на перелом в положении на фронтах, все обстояло бы иначе. Теперь же, исходя из неизбежности нашего поражения в войне, я позволю себе выразить твердое убеждение в том, что продолжать войну, в которой у нас нет перспектив на победу, значит полностью играть на руку коммунистической партии. Следовательно, с точки зрения сохранения нашего национального государственного строя необходимо как можно скорее закончить войну.
Главной помехой на пути окончания войны является наличие в армии сторонников обновления, которые со времени маньчжурского инцидента форсировали события и привели нас к настоящему положению. Хотя эти люди уже не верят в возможность успешно закончить войну, они являются сторонниками сопротивления до конца, считая это единственным путем сохранения нашей чести.
Существует опасность, что если не будет ликвидирована эта группа, то в случае возникновения необходимости срочно закончить войну правые и левые сторонники этой группы из числа гражданских лиц, использовав ее в своих интересах, вызовут в стране беспорядки и нам будет трудно достигнуть желаемой цели. Следовательно, если мы стремимся закончить войну, то, учитывая вышесказанное, прежде всего необходимо ликвидировать эту группу.
Если устранить этих лиц, то и идущая за ними бюрократия, а также правые и левые гражданские элементы спрячутся в тень. Они пока еще не составляют большой силы: это всего лишь отдельные личности, стремящиеся осуществить свои темные замыслы, использовав военных. Поэтому, если мы перережем корни — ветви и листья увянут сами.
Далее, мне кажется (хотя, возможно, это несколько предвзятое мнение, основанное на стремлении, желаемое видеть в действительности), что после ликвидации [258] этой группы, прекратятся трения в военных кругах, и, возможно, смягчится атмосфера в Америке, в Англии и в Чунцине: Америка, Англия и Чунцин заявляют, что с самого начала их целью в войне является низвержение японской военщины. Однако если произойдут существенные изменения в наших военных кругах и изменится их политика, то вполне вероятно, что и наши противники задумаются о целесообразности продолжения войны.
При всех обстоятельствах ликвидация этой группы и перестройка в военных кругах непременно потребуют от Вашего Величества поистине исключительной решимости, поскольку дело касается спасения Японии от коммунистической революции.
Крымское соглашение трех великих держав по вопросам Дальнего Востока
(Текст выработан на Ялтинской конференции в феврале 1945 года)
«Руководители трех великих держав — Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании — согласились в том, что через два-три месяца после капитуляции Германии и окончания войны в Европе Советский Союз вступит в войну против Японии на стороне союзников при условии:
1. Сохранения status quo Внешней Монголии (Монгольской Народной Республики);
2. Восстановления принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 г., а именно:
a) возвращения Советскому Союзу южной части о. Сахалина и всех прилегающих к ней островов;
b) интернационализации торгового порта Дайрена с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза в этом порту и восстановления аренды на Порт-Артур, как на военно-морскую базу СССР;
с) совместной эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги и Южно-Маньчжурской железной дороги, [259] дающей выход на Дайрен, на началах организации смешанного Советско-Китайского Общества с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза; при этом имеется в виду, что Китай сохраняет в Маньчжурии полный суверенитет.
3. Передачи Советскому Союзу Курильских островов.
Предполагается, что соглашение относительно Внешней Монголии и вышеупомянутых портов и железных дорог потребует согласия генералиссимуса Чан Кай-ши. По совету маршала И. В. Сталина Президент примет меры к тому, чтобы было получено такое согласие.
Главы правительств трех великих держав согласились в том, что эти претензии Советского Союза должны быть безусловно удовлетворены после победы над Японией.
Со своей стороны Советский Союз выражает готовность заключить с Национальным китайским правительством пакт о дружбе и союзе между СССР и Китаем для оказания ему помощи своими вооруженными силами в целях освобождения Китая от японского ига.
1945 года, 11 февраля.
И. Сталин
Франклин Рузвельт
Уинстон Черчилль»
(Цитируется по сборнику документов «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны», т. III, стр. 111–112.
Потсдамская декларация
(Декларация трех держав — Америки, Англии и Китая) 26 июля 1945 года, Потсдам
1. Мы, Президент Соединенных Штатов, Президент Национального правительства Китая и премьер-министр Великобритании, представляющие сотни миллионов наших соотечественников, совещались и согласились в том, что Японии следует дать возможность окончить эту войну. [260]
2. Огромные наземные, морские и воздушные силы Соединенных штатов, Британской империи и Китая, усиленные во много раз их войсками и воздушными флотами с Запада, изготовились для нанесения окончательных ударов по Японии. Эта военная мощь поддерживается и вдохновляется решимостью всех союзных наций вести войну против Японии до тех пор, пока она не прекратит свое сопротивление.
3. Результат бесплодного и бессмысленного сопротивления Германии мощи поднявшихся свободных народов мира с ужасной отчетливостью предстает как пример перед народом Японии. Могучие силы, которые теперь приближаются к Японии, неизмеримо более тех, которые будучи применены к сопротивляющимся нацистам, естественно опустошили земли, разрушили промышленность и нарушили образ жизни всего германского народа. Полное применение нашей военной силы, подкрепленной нашей решимостью, будет означать неизбежное и окончательное уничтожение японских вооруженных сил, столь же неизбежное полное опустошение японской метрополии.
4. Пришло время для Японии решить, будет ли она по-прежнему находиться под властью тех упорных милитаристических советников, неразумные расчеты которых привели японскую империю на порог уничтожения, или пойдет она по пути, указываемому разумом.
5. Ниже следуют наши условия. Мы не отступим от них. Выбора никакого нет. Мы не потерпим никакой затяжки.
6. Навсегда должны быть устранены власть и влияние тех, которые обманули и ввели в заблуждение народ Японии, заставив его идти по пути всемирных завоеваний, ибо мы твердо считаем, что новый порядок мира, безопасности и справедливости будет невозможен до тех пор, пока безответственный милитаризм не будет изгнан из мира.
7. До тех пор, пока такой новый порядок не будет установлен и до тех, пор, пока не будет существовать убедительное доказательство, что способность Японии вести войну уничтожена, — пункты на японской территории, [261] которые будут указаны союзниками, будут оккупированы для того, чтобы обеспечить осуществление основных целей, которые мы здесь излагаем.
8. Условия Каирской декларации должны быть выполнены, и японский суверенитет будет ограничен островами Хонсю, Хоккайдо, Кюсю, Сикоку и теми менее крупными островами, которые мы укажем.
9. Японским вооруженным силам после того, как они будут разоружены, будет разрешено вернуться к своим очагам с возможностью вести мирную и трудовую жизнь.
10. Мы не стремимся к тому, чтобы японцы были порабощены как раса или уничтожены как нация, но все военные преступники, включая тех, которые совершили зверства над нашими пленными, должны понести суровое наказание. Японское правительство должно будет устранить все препятствия к возрождению и укреплению демократических тенденций среди японского народа. Будут установлены свобода слова, религии и мышления, а также уважение к основным человеческим правам.
11. Японии будет разрешено иметь такую промышленность, которая позволит ей поддержать ее хозяйство и взыскать справедливые репарации натурой, но не те отрасли промышленности, которые позволят ей снова вооружиться для ведения войны. В этих целях будет разрешен доступ к сырьевым ресурсам в отличие от контроля над ними. В конечном счете Японии будет разрешено принять участие в мировых торговых отношениях.
12. Оккупационные войска союзников будут отведены из Японии, как только будут достигнуты эти цели и как только будет учреждено мирно настроенное и ответственное правительство в соответствии со свободно выраженной волей японского народа.
13. Мы призываем правительство Японии провозгласить теперь же безоговорочную капитуляцию всех японских вооруженных сил и дать надлежащие и достаточные заверения в своих добрых намерениях в этом деле. Иначе Японию ждет быстрый и полный разгром. [262]
Замечания министерства иностранных дел по поводу Потсдамской декларации
(9 АВГУСТА 1945 ГОДА; ПРОЕКТ СОСТАВЛЕН НАЧАЛЬНИКОМ ПЕРВОГО ОТДЕЛА ДОГОВОРНОГО УПРАВЛЕНИЯ МИНИСТЕРСТВА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ЯПОНИИ СИМОДА. — Прим. авт.)
Поскольку совместная Потсдамская декларация трех держав — Америки, Англии и Китая — отнюдь не является ясной во всех своих пунктах, настоящий документ имеет целью дать постатейный разбор декларации по сравнению с такими документами, как Каирская и Крымская декларации, с тем чтобы, по возможности, точнее понять как явный, так и скрытый смысл, вложенный противником в декларацию.
ПРЕАМБУЛА
Данная декларация состоит из 13 пунктов, первые пять из которых следует рассматривать в качестве ее преамбулы.
Указанная преамбула, в которой противник предлагает нам быстрое и полное принятие всех пунктов данной декларации, убеждая нас в неизбежности разгрома японских войск и опустошения японской территории, похваляясь при этом мощью «войск Объединенных Наций» и приводя в пример полное поражение Германии, по существу является лишь набором угроз и с юридической точки зрения не представляется серьезной.
Однако заслуживает внимания тот факт, что в пункте 1 преамбулы, гласящем: «Мы... совещались и согласились в том, что Японии следует дать возможность окончить эту войну (курс. Симода. — Ред.), не предлагается прямо «капитуляция» или «безоговорочная капитуляция», а в пункте 5 преамбулы, в котором содержится фраза: «Ниже следуют наши условия» (курс. Симода. — Ред.) употреблено просто слово «условия». [263]
Что же касается слов «безоговорочная капитуляция», то во всей декларации они употреблены лишь в одном месте, а именно, они употреблены в пункте 13, где указано о «безоговорочной капитуляции всех японских вооруженных сил», относятся только к «вооруженным силам».
Все это представляется весьма многозначительным с точки зрения политических замыслов противника и вместе с тем вызывает сомнения в отношении юридической основы данной декларации.
По существу слова «условия безоговорочной капитуляции» содержат в себе внутреннее противоречие. Как явствует из Крымской декларации, где сказано: условия безоговорочной капитуляции, предъявляемые нацистской Германии, «не будут опубликованы, пока не будет достигнут полный разгром Германии» (курс. Симода. — Ред.), от противной стороны требуется безоговорочная капитуляция, причем условия капитуляции заранее не выдвигаются, иными словами, считается нормальным одностороннее предъявление требований в тот момент, когда противная сторона окажется не в состоянии отвергнуть любые предъявленные ей условия. Данная декларация, в отличие от этого, фактически, предлагает мир на известных условиях, выдвигаемых заранее.
Противник желает спасти, так сказать, «престиж» Японии, и в то же время, вследствие необходимости учитывать соображения внутригосударственного порядка, последний пункт преамбулы сформулирован следующим образом: «Ниже следуют наши условия. Мы не отступили от них. Выбора никакого нет. Мы не потерпим никакой затяжки».
Это придает документу характер требования безоговорочной капитуляции, вид ультиматума, каким и расценивается декларация. Однако данное обстоятельство не меняет характера декларации.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны», Изд. министерства иностранных дел Японии) [264]
Императорская конференция от 9 августа
(9 августа 1945 года. Запись Хосина Дзэнсиро)НА КОНФЕРЕНЦИИ 9 АВГУСТА 20 ГОДА СЁВА, 23 ЧАСА 30 МИНУТ, ДВОРЦОВОЕ БОМБОУБЕЖИЩЕ
«Японское правительство принимает условия, выдвинутые совместной декларацией трех держав от 26 июля, понимая их в том смысле, что они не содержат требований, затрагивающих суверенитет императора в управлении страной».
Примечание. Первоначальный проект министра иностранных дел гласил: «Японское правительство принимает условия, выдвинутые совместной декларацией трех держав от 26 июля, понимая их в том смысле, что они не содержат требования об изменении установленного государственными законами статуса японского императора».
Премьер-министр (с позволения императора) открывает совещание; с позволения императора приглашает председателя Тайного совета Хиранума; секретарь кабинета министров зачитывает Потсдамскую декларацию.
Премьер-министр зачитывает проект решения по обсуждаемому вопросу и дает по нему разъяснения.
Сегодня утром Высший совет по руководству войной пришел к следующему заключению: принять условия капитуляции, если
1) она не затрагивает императорской фамилии;
2) японские войска, находящиеся за пределами страны, демобилизуются после свободного их отвода с занимаемых территорий;
3) военные преступники будут подлежать юрисдикции японского правительства;
4) не будет осуществлена оккупация с целью гарантии.
Поскольку по данному вопросу возникли разногласия, он был поставлен на обсуждение кабинета министров.
На заседании кабинета министров также не было достигнуто единства мнений. [265]
Проект решения по обсуждаемому сегодня вопросу, составленный министром иностранных дел, поддержало 6 человек.
За проект Высшего совета по руководству войной высказалось трое.
Меньшинство считает, что первый пункт, безусловно, должен быть оставлен, а требования остальных пунктов надо свести до минимума.
В результате проект министра иностранных дел, поддержанный большинством, принимается за основу.
Министр иностранных дел выступает с разъяснением мотивов своего предложения:
Еще недавно это предложение было бы неприемлемо, однако при сложившейся на сегодняшний день обстановке кабинет министров пришел к выводу, что принятие его неизбежно.
Необходимо обсудить лишь совершенно неприемлемые пункты декларации.
Усиление позиций нашего противника — Америки и Англии — в результате положения в этих странах, а также вступления в войну Советского Союза чрезвычайно затрудняет смягчение условий ультиматума.
Если рассуждать трезво, у нас нет надежды на смягчение условий ультиматума путем переговоров.
Учитывая тот факт, что Советский Союз не обратил внимания на предложенные нами условия и вступил в войну, я считаю, что мы не можем сейчас выдвигать слишком много условий.
А именно: если говорить о свободном отводе японских войск, находящихся за границей, то у нас может быть подходящий момент добиться этого при переговорах о прекращении военных действий; трудно согласиться и с требованием о военных преступниках, тем не менее этот вопрос не является для нас абсолютно необходимым условием, которого мы должны добиваться даже ценой продолжения войны.
Вопрос же об императорском доме является принципиальным как основа будущего развития нации.
Следовательно, наши претензии должны быть сосредоточены на этом. [266]
Предлагается высказать мнение морскому министру.
Морской министр полностью согласен.
Предлагается высказать мнение военному министру.
Военный министр категорически протестует, поскольку в Каирской декларации содержится пункт об уничтожении Манчжоу-го, в силу чего должно прекратить свое существование государство, основанное на принципах морали.
По крайней мере, если и принимать условия декларации, то необходимо подготовить четыре наших условия.
Особенно нельзя согласиться с проектом, который предусматривает, с другой стороны, обращение к такой безнравственной стране, как Советский Союз.
Необходимо выполнить наш долг перед императором, даже если вся наша нация погибнет. Не может быть сомнения в том, что мы должны вести войну до последней возможности и что мы еще имеет достаточно сил воевать.
Полон решимости вести борьбу против американцев и посвятить себя решающей битве на территории самой Японии. Войска, находящиеся за границей, не должны безоговорочно складывать оружие. Народ также должен бороться до конца, иначе дело дойдет до внутренних волнений.
Начальник Генерального штаба полностью разделяет мнение военного министра.
Осуществлена подготовка к решающей битве на территории собственно Японии, и, хотя вступление Советского Союза в войну для нас невыгодно, наше положение еще не столь безвыходно, чтобы безоговорочно капитулировать.
Если мы сейчас согласимся на безоговорочную капитуляцию, нам не будет оправдания за кровь, павших на войне. По крайней мере, как минимум, должны быть выдвинуты четыре условия, представленные утром (Высшим советом по руководству войной. — Авт.).
Председатель Тайного совета: Прежде, чем изложить мнение, желательно задать несколько вопросов. Хочу выяснить вопрос о четырех условиях. [267]
Вопрос министру иностранных дел: желательно знать о ходе переговоров с Советским Союзом и о предложенных условиях.
Министр иностранных дел: Выполняя Высочайшую волю от 13 июля, мы ради скорейшего окончания войны обратились к Советскому Союзу с предложением направить туда специальную миссию с целью просить содействия в деле прекращения войны. Но ответ, несмотря на наши настойчивые просьбы, не был получен.
В телеграмме от 7 августа сообщалось о предполагаемой встрече с Молотовым 8 августа в 17.00.
Вчера вечером Молотов отклонил пожелание японской стороны относительно соглашения и была объявлена война.
Председатель Тайного совета: Были ли сделаны Советскому Союзу конкретные предложения?
Министр иностранных дел: Было сказано, что конкретные вопросы будут изложены специальным послом, конкретных же предложений сделано не было.
Председатель Тайного совета: Каковы в таком случае причины объявления Советским Союзом войны Японии?
Министр иностранных дел: Думаю, что сообщение ТАСС выражает истинные намерения Советского Союза.
Председатель Тайного совета: В заявлении Советского Союза сказано, будто японское правительство официально отклонило ноту трех держав от 26 июля. В чем тут дело?
Министр иностранных дел: Никаких шагов к официальному отклонению не предпринималось.
Председатель Тайного совета: На каком основании Советское правительство отклонило наши предложения?
Министр иностранных дел: Полагаю, что именно на этом основании.
Председатель Тайного совета: Как быть с тем, что говорится в совместной декларации трех держав о жестоком обращении с пленными, а также о передаче военных преступников? Нельзя ли считать это вопросами, относящимися к нашей внутренней компетенции? [268]
Министр иностранных дел: На сегодня имеется много прецедентов такой передачи.
Председатель Тайного совета: Считает ли министр иностранных дел, что можно передать этих людей?
Министр иностранных дел: Обстоятельства могут сложиться так, что мы вынуждены будем передать их.
Что же касается разоружения войск, то противник мыслит его как принудительное.
Председатель Тайного совета (вопрос к военному министру и начальнику Генерального штаба): Мне думается, есть определенный расчет продолжать войну, но у меня есть сомнение: воздушные налеты не прекращаются днем и ночью. Можно ли быть уверенным, что мы защитим себя в дальнейшем от атомных бомб? Хотелось бы также получить разъяснения относительно затруднений, которые испытывает транспорт в связи с воздушными налетами.
Начальник Генерального штаба: Значительных результатов в борьбе с налетами мы не добились, однако теперь можно ожидать определенных успехов в результате изменения наших методов, и воздушными налетами нельзя заставить нас капитулировать.
Председатель Тайного совета (вопрос морскому министру): Приняты ли какие-нибудь меры против артиллерийского обстрела с кораблей (против подвижных отрядов противника. — Авт.)?
Начальник Главного морского штаба: У нас был план, основанный главным образам на применении «эров» (условное обозначение самолетов. — Авт.) против подвижных отрядов противника, но у нас их не оказалось в достаточном количестве в связи с подготовкой к использованию их в решительном сражении на территории собственно Японии.
Теперь в связи с необходимостью в нашу стратегию вносятся поправки с тем, чтобы ударить по противнику значительными силами.
Председатель Тайного совета обращается к премьер-министру: Очень серьезным является вопрос о сохранении общественного спокойствия внутри страны. Какие меры в этом отношении правительство намерено принять? [269] Как обстоит дело с продовольствием? Положение становится крайне тяжелым. Ситуация, сложившаяся на сегодняшний день, все более вызывает тревогу, и надо думать, что не прекращение войны, а скорее ее продолжение приведет к нарушению общественного спокойствия.
Премьер-министр: Абсолютно согласен. Это меня тоже тревожит.
Председатель Тайного совета. У меня уже нет возможности как следует все взвесить, но, поскольку сложилось столь тяжелое положение, я изложу свою точку зрения.
Относительно проекта, предложенного министром иностранных дел — с точки зрения заключенного в нем смысла, — ответ должен быть именно таким.
В самом деле, его смысл — сохранение нашего национального государственного строя. С этим согласен. Правда, в проекте содержится не совсем удачная формулировка. Она неправильна с точки зрения выполнения нашего верноподданнического долга: верховная власть императора в управлении страной не порождена государственными законами и сама сущность императорского правления не установлена конституцией, а лишь изложена в конституции.
Поэтому, на мой взгляд, лучше принять такую формулировку: «Не содержится требований, которые затрагивали бы верховную власть императора в управлении страной».
Далее, относительно четырех условий.
Министром иностранных дел было сказано, что противник не даст возможности вести переговоры относительно этих условий. Я считаю, что соображения, высказанные начальником Генерального штаба, совершенно правильны: нечего надеяться на переговоры. Если есть твердая уверенность в исходе боев, то самое правильное решение — это продолжать войну.
Его Величество несет ответственность за исполнение предначертаний основателя нашей империи, и, если сейчас будут проявлены колебания, ответственность Его Величества только увеличится. Ответственность же лиц, [270] на которых лежит обязанность оказывать помощь Его Величеству, безмерна. Поэтому необходимо принять решение, правильно оценив перспективы изменений в будущем.
Необходимо глубоко и всесторонне изучить ситуацию, сложившуюся на сегодняшний день в стране. Данный вопрос невозможно разрешить одной военной силой, нельзя также вести войну, не принимая во внимание настроение народа.
Итак, если у нас достаточно на это решимости, надо напрячь все силы; без такой решимости, как бы ни были могучи наши сухопутные и морские силы, продолжать войну невозможно.
Что касается целостности нашего национального государственного строя и благополучия императорской фамилии, то необходимо защищать их, даже если погибнет вся нация.
Вопрос должен быть решен в соответствии с высочайшим решением.
Начальник Главного морского штаба: Командование военно-морскими силами, в целом, согласно с мнением военного министра и начальника Генерального штаба. Нельзя сказать, что их точка зрения непременно сулит успех, однако мы полностью уверены, что сможем нанести противнику достойный удар; есть еще и в самой стране люди, преисполненные боевым духом (имеется также довольно много людей, у которых отсутствует этот дух).
Премьер-министр: К сожалению, в ходе затянувшегося обсуждения мы не пришли к единому мнению.
Поскольку данный вопрос является поистине делом огромной важности и действительно представляет, как подчеркнул председатель Тайного совета, чрезвычайно серьезную проблему, и поскольку по нему имеется расхождение во взглядах, нам остается лишь уповать на высочайшее решение.
(Премьер-министр обращается к Его Величеству с просьбой выразить высочайшую волю.)
Его Величество: Принимается проект министра иностранных дел. [271]
Основания: мы слышали, что существует уверенность в достижении победы, однако до сих пор то, что предусматривалось планами, не соответствовало тому, что есть на деле. По словам военного министра, строительство укреплений на побережье Кудзюкурихама должно было быть закончено к середине августа, однако укрепления еще не готовы. Далее, хотя уже сформированы новые дивизии, нет оружия для их вооружения.
Поэтому у нас нет шансов на достижение успеха в борьбе против американских и английских войск, славящихся своей техникой.
И хотя невыносимо тяжело вынуть оружие из рук военных, являющихся нашей опорой, и передать наших подданных в качестве лиц, ответственных за войну, по примеру императора Мэйдзи, принявшего в соответствии с обстановкой решение при вмешательстве трех держав, мы, вынеся невыносимое, порешили так во имя спасения народа от катастрофы, во имя счастья всего человечества.
10 августа, 02 часа 30 минут.
Предложение военного министра, начальника Генерального штаба и начальника Главного морского штаба следующее:
Если Объединенные Нации согласятся с толкованием совместной декларации трех держав от 26 июля в том смысле, что:
1) условия указанной деклараций не содержат требования об изменении установленного государственными законами статуса японской императорской фамилии;
2) японские войска, находящиеся за пределами страны, немедленно демобилизуются после их свободного отвода;
3) военные преступники будут подлежать внутренней юрисдикции;
4) не будет осуществлена оккупация с целью гарантий,
японское правительство согласно прекратить войну.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны», Изд. министерства иностранных дел Японии) [272]
Обращение военного министра от 10 августа
(10 августа 1945 года)
Ко всем генералам, офицерам и солдатам армии!
Советский Союз в конце концов напал на нашу Империю, и его агрессивные замыслы установления господства в Великой Восточной Азии, какими бы благовидными предлогами они ни прикрывались, стали теперь совершенно очевидными. В создавшейся ситуации для нашего народа выход может быть только один: продолжение решительной священной войны в защиту нашей святой земли.
Я верю, что мы будем бороться до последней капли крови и каждый выполнит свой долг до конца, даже если придется пройти через невероятные лишения и страдания.
В этом нам служит примером патриотический дух Кусуноки{429}, учившего жертвовать собой во имя спасения отечества: «даже если в живых остался ты один», и боевой дух Токимунэ{430}, который уничтожал ненавистных врагов с одним чувством: «без страха и сомненья только вперед!» Все воины от генерала до солдата, как один человек, неся в себе дух Кусуноки и воскресив боевой дух Токимунэ, должны идти только вперед к уничтожению наглого врага.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны») [273]
Заявление начальника информационного управления
(10 августа 1945 года, 16 часов 30 минут)
В последнее время Америка и Англия неожиданно усилили воздушные налеты на Японию. Одновременно они ведут подготовку к операции по высадке войск на нашей территории.
Отборные силы нашей армии концентрируют свою боевую мощь для сокрушительного отпора врагу и уже теперь, исполненные боевой решимости начать генеральное наступление, находятся в полной готовности одним ударом уничтожить наглого врага. Мужество, с которым весь наш народ, стойко перенося жестокие вражеские бомбардировки, идет вперед, готовый смело встать на защиту отечества, поистине достойно восхищения.
Однако, враг, применив недавно изобретенную бомбу нового типа, принес ни в чем не повинным женщинам, старикам и детям новые, невиданные в истории человечества, чудовищные по своему зверству страдания. В довершение всего вчера, 9 августа, Советский Союз, находившийся в состоянии нейтралитета, присоединился к нашему врагу и после одностороннего заявления начал против нас военные действия. Наши войска с самого начала встретили войска противника, не давая им свободно продвигаться, однако следует признать, что положение наших войск стало исключительно тяжелым.
Правительство, разумеется, принимает все меры, чтобы отстоять последние рубежи, на которых можно будет должным образом защитить наш национальный государственный строй и поддержать честь нации; оно ожидает также, что и наш стомиллионный народ преодолеет все трудности во имя защиты национального государственного строя.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны «) [274]
Рекомендации возглавляемого президентом Труменом временного комитета американского правительства по атомной бомбе
(приняты 1 июня 1945 года)
1 июня, после консультации с ученым советом, Временный комитет единогласно принял следующие рекомендации:
1. Бомба должна быть использована против Японии как можно скорее.
2. Она должна быть применена против объектов двоякого типа, то есть против военного сооружения или военного завода, окруженного более уязвимыми объектами — жилыми домами и другими строениями.
3. Она должна быть использована без предварительного предупреждения о характере оружия.
Из книги R. M. Blackett «Military and Political Consequences of Atomic Energy».
(Декларация подписана в Каире 27 ноября 1943 года)
Президент Рузвельт, генералиссимус Чан Кай-ши и премьер министр Черчилль совместно со своими военными и дипломатическими советниками встретились на конференции в Северной Африке и по окончании работы конференции сделали следующее заявление:
Военные миссии трех держав договорились между собой относительно будущих военных действий против Японии.
Три великие державы проявили решимость обрушить беспощадные удары по жестокому врагу на море, на суше и в воздухе, и этот натиск на Японию уже нарастает.
Три великие союзные державы ведут настоящую войну с целью пресечения агрессии со стороны Японии и наказания агрессора, не стремясь при этом получить для себя какие-либо выгоды и не имея ни малейшего намерения расширить свои территории.
Цель вышеупомянутых союзных держав заключается в том, чтобы лишить Японию всех островов на Тихом океане, которые она захватила или оккупировала с начала первой мировой войны 1914 года, и в том, чтобы все территории, которые Япония отторгла у китайцев, как например Маньчжурия, Формоза и Пескадорские острова, были возвращены Китайской республике.
Япония должна быть также изгнана со всех других территорий, захваченных ею благодаря насилию и алчности. [252]
Три вышеупомянутые великие державы, принимая во внимание рабское положение корейского народа, преисполнены решимости предоставить Корее в должное время свободу и независимость.
Во имя этих целей союзные державы должны в тесном сотрудничестве со всеми государствами организации «Объединенные Нации», находящимися в состоянии войны с Японией, продолжать свои серьезные и длительные действия, которые приведут к безоговорочной капитуляции Японии.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны», Изд. министерства иностранных дел Японии)
Доклад Коноэ императору
(Доклад императору, представленный на аудиенции 14 февраля 1945 года)
ТЕКСТ ДОКЛАДА
Мне кажется, наше поражение в войне, к сожалению, уже является неизбежным.
Исходя из этого, почтительнейше докладываю Вашему Величеству следующее:
Хотя поражение, безусловно, нанесет ущерб нашему национальному государственному строю, однако общественное мнение Англии и Америки еще не дошло до требований изменения нашего государственного строя. (Разумеется, в какой-то части и там наблюдаются крайние взгляды, и к тому же трудно определить, как изменится общественное мнение в будущем.) Следовательно, одно только военное поражение не вызывает особой тревоги за существование нашего национального государственного строя. С точки зрения сохранения национального государственного строя наибольшую тревогу должно вызывать не столько само поражение в войне, сколько коммунистическая революция, которая может возникнуть вслед за поражением. [253]
По зрелом размышлении я пришел к выводу, что внутреннее и внешнее положение нашей страны в настоящий момент быстро изменяется в направлении коммунистической революции. Во вне это выражается в необычайном выдвижении Советского Союза. Наш народ не понимает в полной мере замыслов Советского Союза. После принятия в 1935 году тактики народного фронта, иными словами тактики двухстепенной революции, и в особенности после роспуска Коминтерна в его среде стала сильно проявляться тенденция недооценивать опасность красного наступления. Это следствие слишком поверхностного и упрощенного взгляда на вещи. По тем маневрам, которые Советский Союз в последнее время открыто проводит в отношении европейских стран, ясно видно, что он так и не отказался от своей политики красного наступления на весь мир.
Советский Союз ведет неустанную работу с целью установления в соседних с ним странах Европы советского режима, а в остальных европейских странах — по меньшей мере близкой ему по духу власти. В настоящее время можно видеть, что эта деятельность в значительной мере приносит свои плоды.
Власть Тито в Югославии является наиболее типичным и конкретным выражением этого. В Польше Советский Союз добивается установления новой власти на базе заранее созданного в СССР объединения польских граждан, совершенно игнорируя эмигрантское правительство в Лондоне.
Если судить по условиям перемирия с Румынией, Болгарией и Финляндией, то создается впечатление, что Советский Союз придерживается принципа невмешательства во внутренние дела. Однако, требуя роспуска прогитлеровских организаций, он действует так, что власть несоветского типа фактически не может там существовать.
В Иране Советский Союз вынуждает правительство в полном составе уйти в отставку из-за того, что последнее отказывается удовлетворить его требования в отношении нефтяных концессий. Советский Союз отвергает предложение швейцарского правительства об установлении [254] дипломатических отношений на том основании, что оно поддерживало дружественные связи с державами оси, и тем самым вынуждает министра иностранных дел Швейцарии уйти в отставку.
Во Франции и Бельгии, оккупированных в настоящее время англо-американскими войсками, идет острая борьба между группами повстанцев, использовавшимися в войне против Германии, и правительствами; эти страны переживают сейчас политический кризис; лица, руководящие упомянутыми вооруженными группами, в основном являются коммунистами или сочувствующими им. Что касается Германии, то Советский Союз, несомненно, вынашивает идею установления здесь, как и в Польше, новой политической власти, на основе уже созданного комитета «Свободная Германия». Это обстоятельство является сейчас предметом особого беспокойства Англии и Америки.
Таким образом, хотя Советский Союз внешне и стоит на позиции невмешательства во внутренние дела европейских государств, в действительности же он осуществляет активнейшее вмешательство в их внутренние дела и стремится повести внутреннюю политику этих стран по просоветскому пути.
Совершенно аналогичны замыслы Советского Союза и в отношении Восточной Азии. В настоящее время в Яньани создана Лига освобождения Японии во главе с Окано, приехавшим из Москвы, которая, установив связь с такими организациями, как Союз независимости Кореи, Корейская добровольческая армия и Тайваньский авангард, обращается с призывами к Японии.
Размышления по поводу подобных обстоятельств приводят к выводу, что существует серьезная опасность вмешательства в недалеком будущем Советского Союза во внутренние дела Японии (по таким вопросам, как официальное признание компартии, включение коммунистов в состав правительства, как это было потребовано от правительств де Голля и Бадольо, отмена закона «О поддержании общественного спокойствия», отказ от Антикоминтерновского пакта и т. д.). Если же взять наше внутреннее положение, то также нельзя не видеть, что с каждым [255] днем созревает все больше условий, способствующих возникновению коммунистической революции. Таковыми являются нищета населения, увеличение количества выступлений рабочих, просоветские настроения, развивающиеся вместе с ростом враждебности по отношению к Англии и Америке, движение в военных кругах сторонников обновления и связанное с ним так называемое движение «новой бюрократии», а также плетущиеся за их спиной тайные интриги левых элементов. Из вышеуказанных фактов особое беспокойство вызывает движение сторонников обновления, которое наблюдается в военных кругах.
Существование в военных кругах обновленческих идей, равно как и того факта, что большинство молодых военных верит в совместимость нашего национального государственного строя с коммунизмом, объясняется следующим. Большая часть кадровых военных происходит из средних и низших слоев населения. Большинство из них, в силу своего положения, очень восприимчивы к коммунистическим идеям. В процессе же воспитания в армии их усиленно обучали лишь основным понятиям о нашем национальном государственном строе, и поэтому коммунистические элементы стараются перетянуть их на свою сторону теорией совместимости нашего национального государственного строя с коммунизмом.
Теперь стало ясно, что вызвать маньчжурский и китайский инциденты и, развив их, привести в конце концов страну к войне в Великой Восточной Азии было сознательным планом этих военных кругов. Широко известен факт, когда в период маньчжурского инцидента в этих кругах делались заявления, что целью этих событий является обновление страны. Известно также, что и в период китайского инцидента эти люди открыто заявляли: «Желательно затянуть этот инцидент, если он будет улажен, обновление страны окажется невозможным». Те, кто выступал с подобными заявлениями, являются сейчас центральными фигурами среди приверженцев обновленческих идей.
Хотя целью сторонников обновленческих идей в армии не обязательно является осуществление коммунистической революции, однако связанная с ними часть чиновничества, а также гражданских лиц (среди них можно [256] выделить правое и левое крыло; так называемые «правые» — это коммунисты, которые рядятся в одежды сторонников нашего национального государственного строя) сознательно вынашивает планы доведения дела до коммунистической революции, и не будет большой ошибкой сказать, что неискушенные, не разобравшиеся в обстановке военные пляшут под их дудку.
За прошедшие десять лет я познакомился как с представителями военных и бюрократических кругов, так и с представителями правых и левых. Спокойно проанализировав свою прошлую деятельность, я пришел к определенным выводам. Рассматривая в свете этих выводов развитие событий за последние десять лет, я чувствую, что многое понял и во многом разобрался.
За это время, согласно воле Вашего Императорского Величества, я дважды имел честь формировать кабинет. Будучи озабоченным стремлением воедино сплотить страну, я, чтобы избежать внутренних трений, старался, по возможности, учитывать требования сторонников обновления и не сумел достаточно ясно разглядеть, какие цели скрываются за этими требованиями. В этом моя непростительная ошибка, и я чувствую на себе бремя величайшей ответственности за случившееся.
В последнее время все более усиливаются голоса, бьющие тревогу по поводу положения на фронте и вместе с тем призывающие к почетной гибели всей нации.
Хотя подобные призывы исходят от так называемых «правых», я считаю, что поощряют их к этому коммунистические элементы, которые стремятся таким путем ввергнуть страну в хаос и достичь в конце концов своих революционных целей.
С другой стороны, в противовес решительным призывам уничтожать американцев и англичан постепенно усиливаются просоветские настроения. Часть военных, обсуждает даже вопрос о том, что необходимо ценою любых жертв наладить дружеские отношения с Советским Союзом, и кое-кто помышляет об установлении контакта с Яньанью.
Таким образом, внутри страны и за ее пределами с каждым днем созревает все больше различных условий, [257]способствующих приближению коммунистической революции. И если в дальнейшем положение на фронтах будет складываться неблагоприятно, подобная ситуация будет быстро ухудшаться.
Если существовала хотя бы малейшая надежда на перелом в положении на фронтах, все обстояло бы иначе. Теперь же, исходя из неизбежности нашего поражения в войне, я позволю себе выразить твердое убеждение в том, что продолжать войну, в которой у нас нет перспектив на победу, значит полностью играть на руку коммунистической партии. Следовательно, с точки зрения сохранения нашего национального государственного строя необходимо как можно скорее закончить войну.
Главной помехой на пути окончания войны является наличие в армии сторонников обновления, которые со времени маньчжурского инцидента форсировали события и привели нас к настоящему положению. Хотя эти люди уже не верят в возможность успешно закончить войну, они являются сторонниками сопротивления до конца, считая это единственным путем сохранения нашей чести.
Существует опасность, что если не будет ликвидирована эта группа, то в случае возникновения необходимости срочно закончить войну правые и левые сторонники этой группы из числа гражданских лиц, использовав ее в своих интересах, вызовут в стране беспорядки и нам будет трудно достигнуть желаемой цели. Следовательно, если мы стремимся закончить войну, то, учитывая вышесказанное, прежде всего необходимо ликвидировать эту группу.
Если устранить этих лиц, то и идущая за ними бюрократия, а также правые и левые гражданские элементы спрячутся в тень. Они пока еще не составляют большой силы: это всего лишь отдельные личности, стремящиеся осуществить свои темные замыслы, использовав военных. Поэтому, если мы перережем корни — ветви и листья увянут сами.
Далее, мне кажется (хотя, возможно, это несколько предвзятое мнение, основанное на стремлении, желаемое видеть в действительности), что после ликвидации [258] этой группы, прекратятся трения в военных кругах, и, возможно, смягчится атмосфера в Америке, в Англии и в Чунцине: Америка, Англия и Чунцин заявляют, что с самого начала их целью в войне является низвержение японской военщины. Однако если произойдут существенные изменения в наших военных кругах и изменится их политика, то вполне вероятно, что и наши противники задумаются о целесообразности продолжения войны.
При всех обстоятельствах ликвидация этой группы и перестройка в военных кругах непременно потребуют от Вашего Величества поистине исключительной решимости, поскольку дело касается спасения Японии от коммунистической революции.
Крымское соглашение трех великих держав по вопросам Дальнего Востока
(Текст выработан на Ялтинской конференции в феврале 1945 года)
«Руководители трех великих держав — Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании — согласились в том, что через два-три месяца после капитуляции Германии и окончания войны в Европе Советский Союз вступит в войну против Японии на стороне союзников при условии:
1. Сохранения status quo Внешней Монголии (Монгольской Народной Республики);
2. Восстановления принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 г., а именно:
a) возвращения Советскому Союзу южной части о. Сахалина и всех прилегающих к ней островов;
b) интернационализации торгового порта Дайрена с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза в этом порту и восстановления аренды на Порт-Артур, как на военно-морскую базу СССР;
с) совместной эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги и Южно-Маньчжурской железной дороги, [259] дающей выход на Дайрен, на началах организации смешанного Советско-Китайского Общества с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза; при этом имеется в виду, что Китай сохраняет в Маньчжурии полный суверенитет.
3. Передачи Советскому Союзу Курильских островов.
Предполагается, что соглашение относительно Внешней Монголии и вышеупомянутых портов и железных дорог потребует согласия генералиссимуса Чан Кай-ши. По совету маршала И. В. Сталина Президент примет меры к тому, чтобы было получено такое согласие.
Главы правительств трех великих держав согласились в том, что эти претензии Советского Союза должны быть безусловно удовлетворены после победы над Японией.
Со своей стороны Советский Союз выражает готовность заключить с Национальным китайским правительством пакт о дружбе и союзе между СССР и Китаем для оказания ему помощи своими вооруженными силами в целях освобождения Китая от японского ига.
1945 года, 11 февраля.
И. Сталин
Франклин Рузвельт
Уинстон Черчилль»
(Цитируется по сборнику документов «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны», т. III, стр. 111–112.
Потсдамская декларация
(Декларация трех держав — Америки, Англии и Китая) 26 июля 1945 года, Потсдам
1. Мы, Президент Соединенных Штатов, Президент Национального правительства Китая и премьер-министр Великобритании, представляющие сотни миллионов наших соотечественников, совещались и согласились в том, что Японии следует дать возможность окончить эту войну. [260]
2. Огромные наземные, морские и воздушные силы Соединенных штатов, Британской империи и Китая, усиленные во много раз их войсками и воздушными флотами с Запада, изготовились для нанесения окончательных ударов по Японии. Эта военная мощь поддерживается и вдохновляется решимостью всех союзных наций вести войну против Японии до тех пор, пока она не прекратит свое сопротивление.
3. Результат бесплодного и бессмысленного сопротивления Германии мощи поднявшихся свободных народов мира с ужасной отчетливостью предстает как пример перед народом Японии. Могучие силы, которые теперь приближаются к Японии, неизмеримо более тех, которые будучи применены к сопротивляющимся нацистам, естественно опустошили земли, разрушили промышленность и нарушили образ жизни всего германского народа. Полное применение нашей военной силы, подкрепленной нашей решимостью, будет означать неизбежное и окончательное уничтожение японских вооруженных сил, столь же неизбежное полное опустошение японской метрополии.
4. Пришло время для Японии решить, будет ли она по-прежнему находиться под властью тех упорных милитаристических советников, неразумные расчеты которых привели японскую империю на порог уничтожения, или пойдет она по пути, указываемому разумом.
5. Ниже следуют наши условия. Мы не отступим от них. Выбора никакого нет. Мы не потерпим никакой затяжки.
6. Навсегда должны быть устранены власть и влияние тех, которые обманули и ввели в заблуждение народ Японии, заставив его идти по пути всемирных завоеваний, ибо мы твердо считаем, что новый порядок мира, безопасности и справедливости будет невозможен до тех пор, пока безответственный милитаризм не будет изгнан из мира.
7. До тех пор, пока такой новый порядок не будет установлен и до тех, пор, пока не будет существовать убедительное доказательство, что способность Японии вести войну уничтожена, — пункты на японской территории, [261] которые будут указаны союзниками, будут оккупированы для того, чтобы обеспечить осуществление основных целей, которые мы здесь излагаем.
8. Условия Каирской декларации должны быть выполнены, и японский суверенитет будет ограничен островами Хонсю, Хоккайдо, Кюсю, Сикоку и теми менее крупными островами, которые мы укажем.
9. Японским вооруженным силам после того, как они будут разоружены, будет разрешено вернуться к своим очагам с возможностью вести мирную и трудовую жизнь.
10. Мы не стремимся к тому, чтобы японцы были порабощены как раса или уничтожены как нация, но все военные преступники, включая тех, которые совершили зверства над нашими пленными, должны понести суровое наказание. Японское правительство должно будет устранить все препятствия к возрождению и укреплению демократических тенденций среди японского народа. Будут установлены свобода слова, религии и мышления, а также уважение к основным человеческим правам.
11. Японии будет разрешено иметь такую промышленность, которая позволит ей поддержать ее хозяйство и взыскать справедливые репарации натурой, но не те отрасли промышленности, которые позволят ей снова вооружиться для ведения войны. В этих целях будет разрешен доступ к сырьевым ресурсам в отличие от контроля над ними. В конечном счете Японии будет разрешено принять участие в мировых торговых отношениях.
12. Оккупационные войска союзников будут отведены из Японии, как только будут достигнуты эти цели и как только будет учреждено мирно настроенное и ответственное правительство в соответствии со свободно выраженной волей японского народа.
13. Мы призываем правительство Японии провозгласить теперь же безоговорочную капитуляцию всех японских вооруженных сил и дать надлежащие и достаточные заверения в своих добрых намерениях в этом деле. Иначе Японию ждет быстрый и полный разгром. [262]
Замечания министерства иностранных дел по поводу Потсдамской декларации
(9 АВГУСТА 1945 ГОДА; ПРОЕКТ СОСТАВЛЕН НАЧАЛЬНИКОМ ПЕРВОГО ОТДЕЛА ДОГОВОРНОГО УПРАВЛЕНИЯ МИНИСТЕРСТВА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ЯПОНИИ СИМОДА. — Прим. авт.)
Поскольку совместная Потсдамская декларация трех держав — Америки, Англии и Китая — отнюдь не является ясной во всех своих пунктах, настоящий документ имеет целью дать постатейный разбор декларации по сравнению с такими документами, как Каирская и Крымская декларации, с тем чтобы, по возможности, точнее понять как явный, так и скрытый смысл, вложенный противником в декларацию.
ПРЕАМБУЛА
Данная декларация состоит из 13 пунктов, первые пять из которых следует рассматривать в качестве ее преамбулы.
Указанная преамбула, в которой противник предлагает нам быстрое и полное принятие всех пунктов данной декларации, убеждая нас в неизбежности разгрома японских войск и опустошения японской территории, похваляясь при этом мощью «войск Объединенных Наций» и приводя в пример полное поражение Германии, по существу является лишь набором угроз и с юридической точки зрения не представляется серьезной.
Однако заслуживает внимания тот факт, что в пункте 1 преамбулы, гласящем: «Мы... совещались и согласились в том, что Японии следует дать возможность окончить эту войну (курс. Симода. — Ред.), не предлагается прямо «капитуляция» или «безоговорочная капитуляция», а в пункте 5 преамбулы, в котором содержится фраза: «Ниже следуют наши условия» (курс. Симода. — Ред.) употреблено просто слово «условия». [263]
Что же касается слов «безоговорочная капитуляция», то во всей декларации они употреблены лишь в одном месте, а именно, они употреблены в пункте 13, где указано о «безоговорочной капитуляции всех японских вооруженных сил», относятся только к «вооруженным силам».
Все это представляется весьма многозначительным с точки зрения политических замыслов противника и вместе с тем вызывает сомнения в отношении юридической основы данной декларации.
По существу слова «условия безоговорочной капитуляции» содержат в себе внутреннее противоречие. Как явствует из Крымской декларации, где сказано: условия безоговорочной капитуляции, предъявляемые нацистской Германии, «не будут опубликованы, пока не будет достигнут полный разгром Германии» (курс. Симода. — Ред.), от противной стороны требуется безоговорочная капитуляция, причем условия капитуляции заранее не выдвигаются, иными словами, считается нормальным одностороннее предъявление требований в тот момент, когда противная сторона окажется не в состоянии отвергнуть любые предъявленные ей условия. Данная декларация, в отличие от этого, фактически, предлагает мир на известных условиях, выдвигаемых заранее.
Противник желает спасти, так сказать, «престиж» Японии, и в то же время, вследствие необходимости учитывать соображения внутригосударственного порядка, последний пункт преамбулы сформулирован следующим образом: «Ниже следуют наши условия. Мы не отступили от них. Выбора никакого нет. Мы не потерпим никакой затяжки».
Это придает документу характер требования безоговорочной капитуляции, вид ультиматума, каким и расценивается декларация. Однако данное обстоятельство не меняет характера декларации.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны», Изд. министерства иностранных дел Японии) [264]
Императорская конференция от 9 августа
(9 августа 1945 года. Запись Хосина Дзэнсиро)НА КОНФЕРЕНЦИИ 9 АВГУСТА 20 ГОДА СЁВА, 23 ЧАСА 30 МИНУТ, ДВОРЦОВОЕ БОМБОУБЕЖИЩЕ
«Японское правительство принимает условия, выдвинутые совместной декларацией трех держав от 26 июля, понимая их в том смысле, что они не содержат требований, затрагивающих суверенитет императора в управлении страной».
Примечание. Первоначальный проект министра иностранных дел гласил: «Японское правительство принимает условия, выдвинутые совместной декларацией трех держав от 26 июля, понимая их в том смысле, что они не содержат требования об изменении установленного государственными законами статуса японского императора».
Премьер-министр (с позволения императора) открывает совещание; с позволения императора приглашает председателя Тайного совета Хиранума; секретарь кабинета министров зачитывает Потсдамскую декларацию.
Премьер-министр зачитывает проект решения по обсуждаемому вопросу и дает по нему разъяснения.
Сегодня утром Высший совет по руководству войной пришел к следующему заключению: принять условия капитуляции, если
1) она не затрагивает императорской фамилии;
2) японские войска, находящиеся за пределами страны, демобилизуются после свободного их отвода с занимаемых территорий;
3) военные преступники будут подлежать юрисдикции японского правительства;
4) не будет осуществлена оккупация с целью гарантии.
Поскольку по данному вопросу возникли разногласия, он был поставлен на обсуждение кабинета министров.
На заседании кабинета министров также не было достигнуто единства мнений. [265]
Проект решения по обсуждаемому сегодня вопросу, составленный министром иностранных дел, поддержало 6 человек.
За проект Высшего совета по руководству войной высказалось трое.
Меньшинство считает, что первый пункт, безусловно, должен быть оставлен, а требования остальных пунктов надо свести до минимума.
В результате проект министра иностранных дел, поддержанный большинством, принимается за основу.
Министр иностранных дел выступает с разъяснением мотивов своего предложения:
Еще недавно это предложение было бы неприемлемо, однако при сложившейся на сегодняшний день обстановке кабинет министров пришел к выводу, что принятие его неизбежно.
Необходимо обсудить лишь совершенно неприемлемые пункты декларации.
Усиление позиций нашего противника — Америки и Англии — в результате положения в этих странах, а также вступления в войну Советского Союза чрезвычайно затрудняет смягчение условий ультиматума.
Если рассуждать трезво, у нас нет надежды на смягчение условий ультиматума путем переговоров.
Учитывая тот факт, что Советский Союз не обратил внимания на предложенные нами условия и вступил в войну, я считаю, что мы не можем сейчас выдвигать слишком много условий.
А именно: если говорить о свободном отводе японских войск, находящихся за границей, то у нас может быть подходящий момент добиться этого при переговорах о прекращении военных действий; трудно согласиться и с требованием о военных преступниках, тем не менее этот вопрос не является для нас абсолютно необходимым условием, которого мы должны добиваться даже ценой продолжения войны.
Вопрос же об императорском доме является принципиальным как основа будущего развития нации.
Следовательно, наши претензии должны быть сосредоточены на этом. [266]
Предлагается высказать мнение морскому министру.
Морской министр полностью согласен.
Предлагается высказать мнение военному министру.
Военный министр категорически протестует, поскольку в Каирской декларации содержится пункт об уничтожении Манчжоу-го, в силу чего должно прекратить свое существование государство, основанное на принципах морали.
По крайней мере, если и принимать условия декларации, то необходимо подготовить четыре наших условия.
Особенно нельзя согласиться с проектом, который предусматривает, с другой стороны, обращение к такой безнравственной стране, как Советский Союз.
Необходимо выполнить наш долг перед императором, даже если вся наша нация погибнет. Не может быть сомнения в том, что мы должны вести войну до последней возможности и что мы еще имеет достаточно сил воевать.
Полон решимости вести борьбу против американцев и посвятить себя решающей битве на территории самой Японии. Войска, находящиеся за границей, не должны безоговорочно складывать оружие. Народ также должен бороться до конца, иначе дело дойдет до внутренних волнений.
Начальник Генерального штаба полностью разделяет мнение военного министра.
Осуществлена подготовка к решающей битве на территории собственно Японии, и, хотя вступление Советского Союза в войну для нас невыгодно, наше положение еще не столь безвыходно, чтобы безоговорочно капитулировать.
Если мы сейчас согласимся на безоговорочную капитуляцию, нам не будет оправдания за кровь, павших на войне. По крайней мере, как минимум, должны быть выдвинуты четыре условия, представленные утром (Высшим советом по руководству войной. — Авт.).
Председатель Тайного совета: Прежде, чем изложить мнение, желательно задать несколько вопросов. Хочу выяснить вопрос о четырех условиях. [267]
Вопрос министру иностранных дел: желательно знать о ходе переговоров с Советским Союзом и о предложенных условиях.
Министр иностранных дел: Выполняя Высочайшую волю от 13 июля, мы ради скорейшего окончания войны обратились к Советскому Союзу с предложением направить туда специальную миссию с целью просить содействия в деле прекращения войны. Но ответ, несмотря на наши настойчивые просьбы, не был получен.
В телеграмме от 7 августа сообщалось о предполагаемой встрече с Молотовым 8 августа в 17.00.
Вчера вечером Молотов отклонил пожелание японской стороны относительно соглашения и была объявлена война.
Председатель Тайного совета: Были ли сделаны Советскому Союзу конкретные предложения?
Министр иностранных дел: Было сказано, что конкретные вопросы будут изложены специальным послом, конкретных же предложений сделано не было.
Председатель Тайного совета: Каковы в таком случае причины объявления Советским Союзом войны Японии?
Министр иностранных дел: Думаю, что сообщение ТАСС выражает истинные намерения Советского Союза.
Председатель Тайного совета: В заявлении Советского Союза сказано, будто японское правительство официально отклонило ноту трех держав от 26 июля. В чем тут дело?
Министр иностранных дел: Никаких шагов к официальному отклонению не предпринималось.
Председатель Тайного совета: На каком основании Советское правительство отклонило наши предложения?
Министр иностранных дел: Полагаю, что именно на этом основании.
Председатель Тайного совета: Как быть с тем, что говорится в совместной декларации трех держав о жестоком обращении с пленными, а также о передаче военных преступников? Нельзя ли считать это вопросами, относящимися к нашей внутренней компетенции? [268]
Министр иностранных дел: На сегодня имеется много прецедентов такой передачи.
Председатель Тайного совета: Считает ли министр иностранных дел, что можно передать этих людей?
Министр иностранных дел: Обстоятельства могут сложиться так, что мы вынуждены будем передать их.
Что же касается разоружения войск, то противник мыслит его как принудительное.
Председатель Тайного совета (вопрос к военному министру и начальнику Генерального штаба): Мне думается, есть определенный расчет продолжать войну, но у меня есть сомнение: воздушные налеты не прекращаются днем и ночью. Можно ли быть уверенным, что мы защитим себя в дальнейшем от атомных бомб? Хотелось бы также получить разъяснения относительно затруднений, которые испытывает транспорт в связи с воздушными налетами.
Начальник Генерального штаба: Значительных результатов в борьбе с налетами мы не добились, однако теперь можно ожидать определенных успехов в результате изменения наших методов, и воздушными налетами нельзя заставить нас капитулировать.
Председатель Тайного совета (вопрос морскому министру): Приняты ли какие-нибудь меры против артиллерийского обстрела с кораблей (против подвижных отрядов противника. — Авт.)?
Начальник Главного морского штаба: У нас был план, основанный главным образам на применении «эров» (условное обозначение самолетов. — Авт.) против подвижных отрядов противника, но у нас их не оказалось в достаточном количестве в связи с подготовкой к использованию их в решительном сражении на территории собственно Японии.
Теперь в связи с необходимостью в нашу стратегию вносятся поправки с тем, чтобы ударить по противнику значительными силами.
Председатель Тайного совета обращается к премьер-министру: Очень серьезным является вопрос о сохранении общественного спокойствия внутри страны. Какие меры в этом отношении правительство намерено принять? [269] Как обстоит дело с продовольствием? Положение становится крайне тяжелым. Ситуация, сложившаяся на сегодняшний день, все более вызывает тревогу, и надо думать, что не прекращение войны, а скорее ее продолжение приведет к нарушению общественного спокойствия.
Премьер-министр: Абсолютно согласен. Это меня тоже тревожит.
Председатель Тайного совета. У меня уже нет возможности как следует все взвесить, но, поскольку сложилось столь тяжелое положение, я изложу свою точку зрения.
Относительно проекта, предложенного министром иностранных дел — с точки зрения заключенного в нем смысла, — ответ должен быть именно таким.
В самом деле, его смысл — сохранение нашего национального государственного строя. С этим согласен. Правда, в проекте содержится не совсем удачная формулировка. Она неправильна с точки зрения выполнения нашего верноподданнического долга: верховная власть императора в управлении страной не порождена государственными законами и сама сущность императорского правления не установлена конституцией, а лишь изложена в конституции.
Поэтому, на мой взгляд, лучше принять такую формулировку: «Не содержится требований, которые затрагивали бы верховную власть императора в управлении страной».
Далее, относительно четырех условий.
Министром иностранных дел было сказано, что противник не даст возможности вести переговоры относительно этих условий. Я считаю, что соображения, высказанные начальником Генерального штаба, совершенно правильны: нечего надеяться на переговоры. Если есть твердая уверенность в исходе боев, то самое правильное решение — это продолжать войну.
Его Величество несет ответственность за исполнение предначертаний основателя нашей империи, и, если сейчас будут проявлены колебания, ответственность Его Величества только увеличится. Ответственность же лиц, [270] на которых лежит обязанность оказывать помощь Его Величеству, безмерна. Поэтому необходимо принять решение, правильно оценив перспективы изменений в будущем.
Необходимо глубоко и всесторонне изучить ситуацию, сложившуюся на сегодняшний день в стране. Данный вопрос невозможно разрешить одной военной силой, нельзя также вести войну, не принимая во внимание настроение народа.
Итак, если у нас достаточно на это решимости, надо напрячь все силы; без такой решимости, как бы ни были могучи наши сухопутные и морские силы, продолжать войну невозможно.
Что касается целостности нашего национального государственного строя и благополучия императорской фамилии, то необходимо защищать их, даже если погибнет вся нация.
Вопрос должен быть решен в соответствии с высочайшим решением.
Начальник Главного морского штаба: Командование военно-морскими силами, в целом, согласно с мнением военного министра и начальника Генерального штаба. Нельзя сказать, что их точка зрения непременно сулит успех, однако мы полностью уверены, что сможем нанести противнику достойный удар; есть еще и в самой стране люди, преисполненные боевым духом (имеется также довольно много людей, у которых отсутствует этот дух).
Премьер-министр: К сожалению, в ходе затянувшегося обсуждения мы не пришли к единому мнению.
Поскольку данный вопрос является поистине делом огромной важности и действительно представляет, как подчеркнул председатель Тайного совета, чрезвычайно серьезную проблему, и поскольку по нему имеется расхождение во взглядах, нам остается лишь уповать на высочайшее решение.
(Премьер-министр обращается к Его Величеству с просьбой выразить высочайшую волю.)
Его Величество: Принимается проект министра иностранных дел. [271]
Основания: мы слышали, что существует уверенность в достижении победы, однако до сих пор то, что предусматривалось планами, не соответствовало тому, что есть на деле. По словам военного министра, строительство укреплений на побережье Кудзюкурихама должно было быть закончено к середине августа, однако укрепления еще не готовы. Далее, хотя уже сформированы новые дивизии, нет оружия для их вооружения.
Поэтому у нас нет шансов на достижение успеха в борьбе против американских и английских войск, славящихся своей техникой.
И хотя невыносимо тяжело вынуть оружие из рук военных, являющихся нашей опорой, и передать наших подданных в качестве лиц, ответственных за войну, по примеру императора Мэйдзи, принявшего в соответствии с обстановкой решение при вмешательстве трех держав, мы, вынеся невыносимое, порешили так во имя спасения народа от катастрофы, во имя счастья всего человечества.
10 августа, 02 часа 30 минут.
Предложение военного министра, начальника Генерального штаба и начальника Главного морского штаба следующее:
Если Объединенные Нации согласятся с толкованием совместной декларации трех держав от 26 июля в том смысле, что:
1) условия указанной деклараций не содержат требования об изменении установленного государственными законами статуса японской императорской фамилии;
2) японские войска, находящиеся за пределами страны, немедленно демобилизуются после их свободного отвода;
3) военные преступники будут подлежать внутренней юрисдикции;
4) не будет осуществлена оккупация с целью гарантий,
японское правительство согласно прекратить войну.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны», Изд. министерства иностранных дел Японии) [272]
Обращение военного министра от 10 августа
(10 августа 1945 года)
Ко всем генералам, офицерам и солдатам армии!
Советский Союз в конце концов напал на нашу Империю, и его агрессивные замыслы установления господства в Великой Восточной Азии, какими бы благовидными предлогами они ни прикрывались, стали теперь совершенно очевидными. В создавшейся ситуации для нашего народа выход может быть только один: продолжение решительной священной войны в защиту нашей святой земли.
Я верю, что мы будем бороться до последней капли крови и каждый выполнит свой долг до конца, даже если придется пройти через невероятные лишения и страдания.
В этом нам служит примером патриотический дух Кусуноки{429}, учившего жертвовать собой во имя спасения отечества: «даже если в живых остался ты один», и боевой дух Токимунэ{430}, который уничтожал ненавистных врагов с одним чувством: «без страха и сомненья только вперед!» Все воины от генерала до солдата, как один человек, неся в себе дух Кусуноки и воскресив боевой дух Токимунэ, должны идти только вперед к уничтожению наглого врага.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны») [273]
Заявление начальника информационного управления
(10 августа 1945 года, 16 часов 30 минут)
В последнее время Америка и Англия неожиданно усилили воздушные налеты на Японию. Одновременно они ведут подготовку к операции по высадке войск на нашей территории.
Отборные силы нашей армии концентрируют свою боевую мощь для сокрушительного отпора врагу и уже теперь, исполненные боевой решимости начать генеральное наступление, находятся в полной готовности одним ударом уничтожить наглого врага. Мужество, с которым весь наш народ, стойко перенося жестокие вражеские бомбардировки, идет вперед, готовый смело встать на защиту отечества, поистине достойно восхищения.
Однако, враг, применив недавно изобретенную бомбу нового типа, принес ни в чем не повинным женщинам, старикам и детям новые, невиданные в истории человечества, чудовищные по своему зверству страдания. В довершение всего вчера, 9 августа, Советский Союз, находившийся в состоянии нейтралитета, присоединился к нашему врагу и после одностороннего заявления начал против нас военные действия. Наши войска с самого начала встретили войска противника, не давая им свободно продвигаться, однако следует признать, что положение наших войск стало исключительно тяжелым.
Правительство, разумеется, принимает все меры, чтобы отстоять последние рубежи, на которых можно будет должным образом защитить наш национальный государственный строй и поддержать честь нации; оно ожидает также, что и наш стомиллионный народ преодолеет все трудности во имя защиты национального государственного строя.
(Цитируется по сборнику «Хроника конца войны «) [274]
Рекомендации возглавляемого президентом Труменом временного комитета американского правительства по атомной бомбе
(приняты 1 июня 1945 года)
1 июня, после консультации с ученым советом, Временный комитет единогласно принял следующие рекомендации:
1. Бомба должна быть использована против Японии как можно скорее.
2. Она должна быть применена против объектов двоякого типа, то есть против военного сооружения или военного завода, окруженного более уязвимыми объектами — жилыми домами и другими строениями.
3. Она должна быть использована без предварительного предупреждения о характере оружия.
Из книги R. M. Blackett «Military and Political Consequences of Atomic Energy».